О том, как Ланцберг про нас песню написал 

Дело было в далеком 1988 году.  

1988 год был годом смены поколений в КСП МАИ. Прошлое поколение (Киселевых и Д. Земского) закончило институт и потихоньку отходило от дел. В 1986 году было знаковое двадцатилетие клуба, где все силы были объединены, в 1987-м нас еще по старой памяти поддерживали, а в 1988-м мы уже вели и поддерживали клуб сами.

За несколько лет в КСП МАИ мы научились петь и делали это с радостью и при любой возможности.

Пели на заседаниях клуба, в гостях, в лесу, в походах, выступали в школах, ездили с концертами к студентам на картошку, организовывали концерты в ДК МАИ.

Разучивали и пели практически всех – Визбора, Окуджаву, Кима, Ланцберга, Круппа, Анчарова, Щербакова, Городницкого, Ивасей, Берковского, Никитина, Егорова, Митяева и многих других.

КСП всегда были с налетом оппозиции к власти, тем более в режимном ВУЗе. Но наступила «Перестройка», цензура постепенно отступила, многие песни и авторы стали более доступны. И вдруг, неожиданно, мы открыли для себя Александра Галича! Осознали, что его песни совсем не похожи на других авторов. У песен Галича уникальный стиль, они узнаваемы и очень откровенны – будь то песни про войну («Мы похоронены где-то под Нарвой») или про советский политический строй («Облака»). «Когда я вернусь» вообще поражала своей искренностью и глубиной.

Сразу же возникла идея поделиться этим открытием со всеми. Как раз мы готовились к очередному дню рождения нашего любимого клуба и было решено поставить на сцене небольшой спектакль из песен и стихов Галича. Очень быстро приступили к разработке собственного сценария и репетициям. Действующими лицами и исполнителями были: я, Илья Стернин, Дима Афанасьев, Игорь Деревянченко, Надя Шалашилина и может кто-то еще (друзья, напомните, если кого забыл). У каждого было несколько песен и стихов, которые дополняли друг друга и сливались в единую композицию. 

По-моему, получилось неплохо. После долгих репетиций мы показали наш шедевр на сцене ДК МАИ в день рождения клуба и показалось, что мы имели успех. Но на этом все не закончилось. Этот наш мини-спектакль обрел свою жизнь и мы поехали с ним на гастроли. Несколько раз показывали его в школах и в других клубах.

 В том же году Ольга Паньшина пригласила нас в Куйбышев (ныне Самара) отметить день рождения дружественного куйбышевского КСП. Мы с радостью согласились и, естественно, повезли туда наш спектакль. Это был последний показ нашего шедевра…

Одновременно с нами в Куйбышев на день рождения приехал Владимир Ланцберг.

В тот раз Ланцберг выступал на концерте не со своими песнями, а рассказывал о своих любимых авторах и пел их песни. Было очень интересно. Некоторые песни он просил кого-нибудь исполнить, потому что или подзабыл их, или может просто не хотел петь по другим причинам. Меня он спросил перед концертом знаю ли я песню Юрия Кукина «Говоришь, чтоб остался я» и, услышав положительный ответ, попросил спеть эту песню со сцены вместе с ним. Помню я очень гордился тем, что стою на одной сцене с Владимиром Ланцбергом.

После этого концерта мы собрались, кажется, в спортзале какой-то школы.  Ночь. Глубокая осень. Сидим на полу, пьем чай и поем песни. Сначала пел Ланцберг, а потом мы показали всем присутствующим нашу постановку по Галичу. Потом попели что-то еще и уже под утро разлеглись спать прямо там на полу в спальниках.

На следующий день Паньшина сказала, что Ланцберг, впечатленный нашим выступлением, не спал всю ночь и писал новую песню. Может быть он даже сейчас нам ее споет впервые. Нам было очень интересно – давно не было новых песен - и конечно мы попросили его спеть. И он спел, еще подглядывая слова и путаясь в аккордах. Это была … «Песенка про творческий кризис».

 Оказалось, что Ланцберга очень удивило то, что мы выбрали эту тему. Ведь раньше, до этого, и без Галича «чудненько так все было» (цитата). Мы спокойно пели другие песни, а тут вдруг наступил «творческий кризис» и мы «рты пораскрывали», про Галича вспомнили. А в те времена и правда многие считали практически своим «гражданским долгом» исполнять Галича и других диссидентов. Можно сказать, это было модно. Ничего личного, как говорится, но видимо наше выступление послужило последней каплей в череде похожих событий.

Чуть позже у Ланцберга был необычный концерт в Москве. И не концерт даже, а встреча друзей, как он говорил, на которой присутствовало человек 15-20, где он пел и одновременно комментировал свои песни, рассказывал как они появились, с кем или с чем связаны песни. Я был на этой встрече. Вот что говорил тогда В. Ланцберг про «нашу» песню (из стенограммы концерта):

«Когда вы показывали Галича в Куйбышеве - это было какой-то для меня последней каплей. Не то, чтобы я как-то озлился на вас, наверно озлился на природу человека..

Умер Крупп — все начали сходиться по этому поводу. Причём и те, кто имел к нему отношение, и те, кто не имел, и кто понимал его, и кто не понимал. Были люди, у которых, казалось, на груди откровенно светится табличка: «Друг Арика Круппа». Они так и знакомились: «Друг Арика Круппа такой-то такой-то».

А потом это случилось с Высоцким. Я никогда не был большим поклонником Высоцкого, но отчётливо понимая, что то, что творится вокруг него — вся эта свистопляска вокруг его имени... вот мне, может быть, как раз сейчас искренне его и жаль…

…И в конце концов, мысль о том, что не дай бог и меня постигнет то же самое, потому что и куда менее заметных людей оно постигало…

…Когда мы набрасываемся на что-то такое, вот на Галича набросились, на социальную тему набросились... Я вдруг подумал: «А какого чёрта?»…

… И просто та композиция, которую я видел у маевцев в Куйбышеве по Галичу, она была скорее толчком к тому, чтобы мне, наконец, изругнуться по этому поводу.»

(полностью стенограмма этой встречи с рассказами о других песнях уже скоро на нашем сайте)

Очень хорошая получилась песня, но свою постановку мы больше нигде не показывали…

Песенка про творческий кризис:

В. Ланцберг комментирует "Песенку про творческий кризис":

Михаил Тропаревский

 Спасибо Илье Стернину за помощь в подготовке материала.